В первый учебный день студентов повезли в детдом для глубоко отсталых детей. С кроваток на будущих дефектологов смотрели малыши: у одного огромная голова — гидроцефалия, рядом человечек с микроцефалией головного мозга, девочка, глядя в стену, рвёт и рвёт бумажки...
«Кому такая работа не подходит, можете забирать документы», - сказала преподаватель
Юлия ЯГНЕШКО
Одной из студенток в этой группе была Таня Лесневская. Она приехала учиться в Ленинградский государственный пединститут из нового советского города — Калининграда.
«Я не испугалась, - говорит спустя полвека Татьяна Ивановна Кузнецова. - Поняла, что смогу работать, что хочу им помочь».
И осталась в профессии.
Без крова
«Мои мама и бабушка войну пережили в Курской области, на узловой станции Лукашёвка, - рассказывает Татьяна Ивановна. - Немцы обстреливали её постоянно. И в первые же дни в дом попал снаряд. Бабушку завалило обломками, а маму выбросило в окно... Они оказались без крова, жили у людей.
Во время оккупации на постой ставили немецких солдат. Чтобы они не отбирали подушки и одеяла, бабушка всё мазала сажей. Вязала варежки и носки на продажу и обмен. А мама в 1942-м, когда ей исполнилось 14 лет, пошла работать санитаркой в больницу.
Иногда удавалось стащить еду у фашистов. Как-то мама сыпала соль из банки. А банка выскользнула на пол. И тут входит немец. Она в ужасе запихнула всё под стол и сама туда залезла. Так и сидела, пока он не ушёл».
Прости...
После войны мама нашей героини, Маргарита Антоновна, которой было в ту пору 17 лет, завербовалась в Кёнигсберг. И в декабре 1945-го они с бабушкой приехали в бывшую Восточную Пруссию.
«Бабушка всегда подчёркивала, что они по вербовке, а не репатриированные, - вспоминает наша собеседница. - Поселили их на Комсомольской. Бабушка работала секретарём-машинисткой в отделении милиции, а мама дезинструктором. Тогда тиф ходил. Вши… Вот и боролась с эпидемией.
Вскоре встретила моего отца. Он «выкупил» её, уплатил полученные подъёмные и устроил на работу полегче - в «Балтгосрыбтрест» секретарём отдела флота. Но отец был старше мамы на четверть века, и у них совместная жизнь не сложилась. А я родилась.
Кстати, принимал роды знаменитый главврач роддома №1 Виктор Львович Лапидус. Это был январь 1947 года. Мама рассказывала, что в больнице стоял неимоверный холод, и нас назавтра же выписали домой.
Однажды мы с мужем ездили к моему отцу в Белую Церковь. Приехали, идём по аллее. Навстречу пожилой человек. Назвали ему адрес, спросили дорогу. «А кого вы ищете?» - спросил мужчина, и руки у него задрожали. И не дождавшись ответа, ко мне: «Рита, прости!» Принял меня за маму...»
Слона водили
«Я пошла в школу в 9 лет, - продолжает Татьяна Ивановна. - Потому что родилась с катарактой обоих глаз и 8 лет ничего не видела. В Одессе, в институте глазных болезней Филатова, мне сделали операцию. Помню, сняли бинты, и я увидела солнце. Я же не знала, что это! Подвели к окну, а там сентябрь в самых ярких красках! Кто не жил в темноте, тот не понимает, какое чудо ему дано — зрение. До сих пор стараюсь увидеть каждый рассвет».
Таким же ярким стало лето 1957 года, когда отмечали VI Всемирный фестиваль молодёжи и студентов.
«Мы с девчонками выскочили на улицу. По Карла Маркса, прямо по проезжей части, вели слона в нарядной попоне! За ним верблюд, пони, дети в украинских, грузинских, узбекских костюмах».
Призвание
Школу Татьяна закончила с серебряной медалью и по совету отчима, Владимира Дмитриевича Гришкова, которого называла только папой, поехала подавать документы в ЛГПИ имени Герцена на дефектологический факультет, учиться на логопеда.
«А там логопедия указана во всех направлениях, как спутник олигофренопедагогики, тифлопедагогики, сурдопедагогики. «Куда?» - спрашивают. А я не знаю…»
Документы сдала наугад, выбрав «Олигофренопедагогику и логопедию». И нашла своё призвание.
Не отреклась, даже когда первокурсницей попала в Пушкин, в детдом для глубоко отсталых детей. А там… Гидроэнцефалия, микроэнцефалия, ДЦП, патология органов слуха и речи, психиатрия, неврология, умственная отсталость...
«Кому это не подходит, можете забирать документы», - сказала преподаватель.
Но она не сдалась. И в 1971-м вернулась в Калининград уже специалистом.
Ставок логопеда и десятка не набиралось на всю область. Поэтому поработала пару месяцев в Пионерском, в костно-туберкулёзном санатории, воспитателем в детских садах, а потом её приняли по профилю в детскую поликлинику Ленинградского района, которая находилась на Пролетарской (сейчас там стоматология).
Параллельно работала и со взрослыми в областной клинической больнице, стала внештатным городским логопедом.
Помогала детям с отклонениями в развитии, глухим и слабослышащим, с отклонениями в развитии речи, общим недоразвитием, нарушением познавательной деятельности.
«Вся ринолалия шла ко мне, - рассказывает Татьяна Ивановна. - Она возникает из-за врождённой аномалии нёба. В народе это называют волчьей пастью. Ребёнок говорит, но его не понять из-за неправильно идущей воздушной струи. Врачи делают операцию. А логопед работает и до и после. Кристину с таким диагнозом ко мне привели в 3 года. До 7 лет, до операции, она не разговаривала. Понимали её только близкие. А школу закончила с золотой медалью! Поступила на инъяз, сейчас прекрасно работает».
Заика или уклонист?
«Для детей мы организовали отличный сурдологический кабинет: работал врач-сурдолог, «тёмная» комната, то есть со звукоизоляцией, без посторонних шумов, игровая аудиометрия, - рассказывает Татьяна Ивановна. - Стали открывать первые логопедические группы при садиках №№ 42, 127, 31, 98, 105».
А взрослых, например, она учила говорить после экстирпации гортани (после удаления из-за онкологии человек не может говорить голосовыми связками, только «пищеводным голосом»).
Работала с призывниками. Из военкомата группами присылали: действительно заикаются или уклонисты?
А заикание можно заполучить запросто. Один пациент рассказал свою историю. Пошли с отцом на угря. Рыбалка ночная. Прикормили горохом. Мальчишка фонарик включил и закемарил…Открыл глаза: вокруг кишат змеи! Он дико орал. А наутро не смог говорить».
Хитростью и трудом
В 1986 году Татьяна Ивановна Кузнецова ушла в систему образования и сегодня работает в школе №44. Занимается с ребятами с отклонениями в развитии речи.
Под её опекой и дети с ограниченными возможностями — по слуху, зрению, ДЦП (дизартрия - нарушение речевых навыков из-за поражения речедвигательного аппарата).
«Здра-а-а-асте! - кричит третьеклассник у раздевалки. - Я по вам соскучился!»
Хвалится, что получил «четвёрку», а это достижение. Ведь мальчик никак не мог научиться читать и писать. Но общими силами они сдвинули процесс обучения с мёртвой точки.
Увы, так благостно не всегда. Дети сложные. Поведение часто рискованное и непредсказуемое. Вот мальчик обернулся, чтобы подсмотреть в тетрадку. А её хозяин против. И держит в руках циркуль... Что сделает: окружность начертит или ударит любопытного?..
«Очень трудно сказать маме, что с её ребёнком что-то не так, - признаётся Татьяна Ивановна. - Что нужно пройти комиссию, чтобы обучение шло в соответствии с возможностями. Вспоминаю Анечку. У неё диагноз - умственная отсталость. Я занималась с нею ещё в поликлинике. Когда ушла в 50-ю
школу, то они из Московского района возили её туда. Перешла в 44-ю, они за мной. Сегодня Аня работает уборщицей на предприятии. Имеет свой кусок хлеба. И даже дружит с молодым человеком».
И раскрывает секрет своего успеха: любыми психологическими приёмами и хитростями добиться доверия, а уж потом учить читать, писать и считать.
Да, Кузнецова преподаёт сразу несколько предметов - русский язык, математику, чистописание, литературное чтение. А если её подопечного увлекает биология, то и её тоже.
* * *
«Заслужила», - коротко бросил Юрий Галанин, директор школы №44, когда узнал, что «Гражданин» хочет рассказать о Татьяне Ивановне.
А она торопится поздравить коллег:
- С днём учителя! Желаю всем хороших учеников, талантливых. И чтобы начальство ценило!
P.S. Имена подопечных героини очерка изменены по этическим соображениям.