Увидев пепелище на месте дома, бабушка заплакала. Горько зарыдала и мама. А уж Нина с сестричками устроили рёв в три голоса. У деда под окладистой седой бородой заходили желваки от горя, но он опомнился: «Цыц, бабы! Что малых травите? Ищите лопаты!» и к ночи в огороде уже вырыли землянку
Юлия ЯГНЕШКО
«Это были суровые годы, - вспоминая войну, говорит Почётный ветеран Калининграда Нина Яковлевна Шихова. - Всего досталось - и голода, и холода, и страха...»
Нечисти
Её родной городок Стародуб, что в Брянской области, фашисты оккупировали в октябре 1941-го.
Однажды утром пятилетняя Ниночка проснулась, а мамы нет. Девочка соскочила с кровати и отправилась её искать.
«Вижу, мама стоит за сарайчиком, в одной сорочке, и за чем-то наблюдает, - рассказывает Нина Яковлевна. - Я подошла на цыпочках: «Мама, что ты делаешь?» А она отвечает: «Ниночка, фрицы идут...»
Бабушка называла фашистов другим страшным словом — нечисти.
«Однажды мы с бабушкой пошли к колодцу, - продолжает наша собеседница, - а за нами увязалась собачка, всеобщая любимица, очень ласковая. Идём. И вдруг — вжик. Выстрел! Я обернулась, а собачка мёртвая. Я завизжала, заплакала... Это так фашист развлекался. Нас убивать не стал, а собачонку не пощадил...»
Два года оккупации, и наконец, немцы стали собираться восвояси.
Но прежде окружили Стародуб, хотели сжечь вместе с людьми. Благо, партизаны успели предупредить и жители ушли в лес.
Возвращаясь, вся семья молилась, чтобы хоть чей-то дом уцелел. «Подошли мы сначала к нашему с мамой дому — пепелище… Сгорел и дом деда. Женщины зарыдали, а дети ещё громче. Тут дед приказал всем замолчать, заставил искать лопаты. Вырыли землянку, да так и жили».
Горькая весть
«Как мы радовались, когда после ухода немцев получили первое письмо от папы, - говорит Нина Яковлевна. - Мама так его ждала с фронта… А в апреле 1945-го получили ещё: «Скоро встретимся, Машенька! Береги детей».
Потом была Победа. Все ликуют. И мы тоже.
А на следующий день маму вызвали в военкомат. Долго с нею о чём-то разговаривали. Она не понимала к чему это всё… Наконец, вручили извещение. О том, что папа погиб в последние дни войны, где-то на Одере...»
За что и полюбила
«Когда мои родители познакомились, мама была неграмотной: буквы знала, но читать и писать не умела, - с большой теплотой вспоминает своих родных Нина Яковлевна. - Она ходила в первый класс, но потом кто-то родился в семье, её сделали нянькой и школа кончилась. Обучил её уже папа. Он писал очень красиво: строчка к строчке. Он не любил безобразия в письме. Если мама поспешит, букву напишет неправильно, говорил: «Азбуку не для того придумывали, чтобы мы выворачивали её наизнанку».
И вот уже меня нужно готовить к школе. Мама взяла ту самую азбуку, и стали мы разбираться.
А работала она в стародубской поликлинике нянечкой. Иногда помогала медсёстрам - температуру больным мерила, перевязывала».
В 1954-м, окончив десятилетку, Нина уехала в Калининград, точнее в Мамоново, к двоюродному брату Виктору, который остался здесь, отслужив в морфлоте, женился и позвал: «Хоть сыта будешь».
Поступила в пединститут, но жила не в общежитии, а у тёти Матрёны, работавшей поваром в железнодорожной больнице.
«Всё было по соседству: танцы в ДК, рядом кинотеатр «Родина», а свидания назначали в парке Гагарина, - рассказывает Нина Яковлевна. - Но моего будущего мужа мне привёл друг».
- Нина, есть хороший парень, Анатолий, работает на судоремонтном заводе, - сказал он однажды. - Давай познакомлю?
- Что ты придумываешь? - начала отказываться девушка. - Тут полно парней. Чего водить?
Но они вместе сходили на танцы. Жених ничем не поразил, только неимоверным волнением. О свидании так и не договорились.
Решающей стала случайная встреча на Судостроительной. Тогда Толя набрался смелости и спросил:
- Что это мы, Нина, перестали с вами встречаться?
- А кто должен быть инициатором этих встреч? - спросила она, улыбнувшись.
- Значит, я дурак...
Но шанса своего уже не упустил. И через год они поженились.
«Толя закончил вечернюю школу, техникум, учился в Ленинграде, преподавал. Выполнил всё, что обещал. Вот за эту целеустремлённость я его и полюбила!»
Жуковка ждёт
«Мой любимый преподаватель в институте - Тамара Львовна Вульфович, - вспоминает свои студенческие годы Нина Яковлевна. - Она преподавала зарубежную литературу. Я слушала её, замирая. Ой, как хорошо она рассказывала! Чувствовалось, что любила свой предмет. Конечно, знала русских авторов, а зарубежных - ещё больше».
После окончания вуза полагалась отработка по
распределению. И Нину на несколько лет направили в какую-то Жуковку. В те годы кадрами в первую очередь обеспечивали далёкие сёла.
Девушка собиралась уже ехать, как вдруг встретилась ей завуч
16-й школы, где Нина дважды проходила практику.
- Куда это ты пропала? - спросила почти строго.
- В Жуковку еду… Работать…
- Жуковка подождёт! - решительно заявила женщина и велела завтра же приходить в 16-ю школу.
Нина пришла и осталась там на 51 год.
А где находится та Жуковка, так и не узнала.
Дела школьные
Всю жизнь преподавая свои любимые русский язык и литературу, Нина Яковлевна поработала и заместителем директора по учебной работе, и директором.
«Руководить не стремилась, - рассказывает она. - Но вызвали однажды в горком партии, где утверждали всех директоров школ. Встречает меня первый секретарь Нетреба. А я отказываюсь: «Не умею приказывать, не могу людей наказывать...»
Он уговаривал-уговаривал, а потом расхохотался: «Вы сами и доказали, что можете быть руководителем. Стоите на своём до конца!» И уже серьёзно: «Вы назначаетесь директором школы №16. Всё».
Под её начало попало почти 800 учеников, педагогический коллектив и старое немецкое здание с котельной, кочегарами и т. д.
Пришлось решать все проблемы: то двоек кто-то нахватает, то хулиганы окна побьют, то потоп случится.
Испытание
Учуяв беду ещё ночью, Шихова схватила трубку телефона, и, не слушая, почти крикнула:
- Что случилось в школе?!
Так и есть. Прорвало трубы отопления, здание залито сверху до низу…
Прибежала, тоже схватила вед-
ро, чтобы вычерпывать воду, но её остановили - негоже директору... И кочегары отобрали ведро.
«Другая беда – крыша. Каждый раз после дождя текла. С нею помогли шефы - морской рыбный порт. Горбенко Леонид Петрович понимал наши проблемы».
Кочегарку тоже закрыла.
- Опять пришла, - ворчал Нетреба, увидев её у себя под дверью.
Но Шихова добилась, чтобы здание перевели на центральное отопление.
В другой раз вызвал сам. Стал расспрашивать о старшеклассниках.
«Рассказываю, а сама понять не могу, что происходит, - вспоминает Нина Яковлевна. - А он и говорит: «Ваших ребят задержала милиция. Они повесили на кинотеатр фашистский флаг...» Я обомлела. «О чём вы говорите, Михаил Павлович?! Да у меня нет таких, которые были бы на это способны!» А он называет фамилии. Все из хороших семей: один папа на «Стройдормаше» работает, второй — на «Янтаре», третий - в горкоме…. А тут почти измена Родине! Не вообразить даже!»
Начались беседы, собрания.
«Нина Яковлевна, нам хотелось испытать себя», - объяснили хулиганы. Заодно испытали и её…
Приходят целой командой
«Таня Михайлова стала преподавателем русского языка и литературы, - вспоминает своих воспитанников и выпускников Нина Яковлевна Шихова. - Саша Григорьев — спортсмен. Тамара Орлова - бизнес-леди. Умненькая всегда была. Достигала того, что хотела. Однажды во время экскурсии сломался автобус. Стоим на трассе. Я не знаю, что делать. И тут она: «Нина Яковлевна, идёмте». Останавливает машину, сажает ребят. Потом следующую. И так мы всех переправили в город. А она тогда училась только в седьмом классе.
Самый знаменитый среди моих учеников, конечно, Олег Газманов. Не так давно я даже побывала у него на юбилее. Организаторы сделали и ему и мне такой сюрприз.
У каждого своя судьба, своё дело. Но главное — все они порядочные люди.
И до сих пор в день рождения звонят и приходят целой командой. Поём, стихи читаем».
И как много лет назад у школьной доски, легко вздохнув, читает наизусть «Онегина»:
«Княгиня перед ним, одна,
Сидит, не убрана, бледна,
Письмо какое-то читает
И тихо слезы льёт рекой,
Опёршись на руку щекой...»