Бунтарь из Лаукишкена
Очередную свою поездку в Полесский район я решила начать со знакового для Восточной Пруссии, да, пожалуй, и для всей Германии, места.
Это посёлок Лаукишкен (ныне Саранское).
Здесь в течение 35 лет, до 1676 года, жила героиня популярной немецкой песни «Анхен из Тарау»
Галина ЛОГАЧЁВА
От Полесска посёлок Саранское в 11-12 километрах, если ехать в сторону Советска. У пруссов эта местность называлась «Ляукен» от слова «ляук», что значит «поле», поэтому посёлок у немцев именовался «Лаукишкен». Сакральные места отыскать в нём нетрудно.
Ориентиром может служить братская могила советских воинов, что слева от главной дороги посёлка. Опять же слева от этого мемориала можно припарковаться и пешком отправляться изучать достопримечательности.
Скажу вам честно: могилу Портациуса, местного пастора и мужа знаменитой Анхен, а также фрагменты надгробных крестов солдат Первой мировой вы самостоятельно не найдёте никогда.
Я, например, походив возле древней кирхи и сфотографировав остатки немецких надгробий возле неё, углубилась в старый заросший парк, который, как потом выяснилось, был до войны старинным кладбищем.
Вернулась к кирхе. И заметила, что буквально напротив, через просёлочную дорогу, стоит старый двухэтажный дом. Как оказалось, в нём размещается местная администрация.
Захожу туда. Поднимаюсь по деревянной красивой винтовой лестнице и нахожу директора Саранского Дома культуры.
Мне повезло. Жанна Протянова, так зовут руководителя ДК, соглашается немедленно провести со мной экскурсию.
До последней брюквы!
По её словам, в Лаукишкене в течение многих столетий собирались огородники и животноводы из окрестных сёл на ярмарки. Проходили эти ярмарки, кстати, на поляне перед современной администрацией. Некоторые крестьяне оставались тут с ночёвкой на несколько дней. Кто-то из-за желания всё продать, вплоть до последней брюквы, а кто-то из-за веселья и выпивки, без которых такого рода распродажи не обходятся.
Жанна показывает мне место, где до 1992 года стоял дом супругов Иоганна и Анхен Портациусов. Он примыкал к месту проведения ярмарок.
Молодая пара поселилась в нём в 1641 году, когда Иоганн, закончивший теологический факультет Кёнигсбергского университета, получил место пастора в кирхе Лаукишкен. Кирха в то время имела самый большой приход в Восточной Пруссии.
Пока мы идём с Жанной в парк (это бывшее кладбище), чтобы взглянуть на могилу пастора Иоганна Портациуса, я коротко расскажу о том, чем и как прославилась его жена Анхен - героиня знаменитой песни «Анхен из Тарау», которую с XVII века и по сей день поют в Германии и Австрии (популярность сравнима примерно с нашей «Катюшей»).
Связаны судьбой
Анхен родилась в Тарау (ныне посёлок Владимирово в Багратионовском районе) в семье местного пастора Мартина Неандера. Рано осиротела, и в 17 лет её выдали замуж за Иоганна Портациуса, пастора из Тремпена (это посёлок Новостроево в Озёрском районе). На венчании в Тарауской кирхе присутствовал поэт Симон Дах (впоследствии ректор Кёнигсбергского университета). Он, очарованный обаянием невесты, немедленно сочинил в её честь стихи, положенные потом на музыку.
«Анхен из Тарав! - счастье моё,
Жизнь и богатство, мир и добро.
Анхен из Тарав! - в сердце моём
Вечно пылаешь любовным огнём.
Анхен из Тарав! - в жизни моей
Добрая сказка младенческих дней!
Я непогоды и бури пройду,
Но всё равно своё счастье найду.
Рядом со светлой любовью идут
Грусть, и печаль, и мучительный труд.
Стерпим мы всё; нам с тобой
не страшны
Грозы, и град, и мороз, и дожди.
Наша любовь укрепится сильней,
Если пройдём через беды мы с ней».
(Перевод Алексея Губина.)
Что ещё известно об Анхен? После смерти супруга, Иоганна Портациуса, она вышла замуж за его преемника, пастора Кристофа Грубера. Пережила и его. И затем стала женой следующего преемника, пастора Мельхиора Байльштайна. От этих трёх священников у неё родилось 13 детей.
Овдовев в третий раз, Анна переехала к старшему сыну Фридриху Портациусу в Инстербург (Черняховск). После его кончины за ней присматривала невестка. Ушла Анна в мир иной в 70 лет: по тем временам это почтенный возраст.
Что же касается пасторского дома в Лаукишкене, то до 1927 года здесь находилась трёхклассная деревенская школа, а потом, до 1945-го - жилище последнего немецкого директора школы Пауля Драбе.
Старенький обветшавший дом снесли в 1993 году.
Однако мы с Жанной Протяновой пришли на кладбище. Среди травы и сухих высоких стеблей, мучимых ветром, найти могилу пастора Портациуса непросто даже директору местного Дома культуры.
Наконец, небольшие круглые камни со следами букв, лежащие под кустом в крапиве, отыскались. Это и есть последнее пристанище на земле Иоганна Портациуса.
А вот надгробных крестов над могилами 22 русских, 29 немецких солдат и 1 итальянского, павших в Первую мировую, найти не удалось. Хотя они были здесь ещё четыре года назад... (примерно в 200 метрах северо-восточнее кирхи).
Око за око
Жанна говорит мне, что на двух, самых высоких точках села, Тевтонский орден ещё в стародавние времена построил два основных здешних строения: кирху и замок.
Она открывает дверь кирхи (ныне здесь Дом культуры) и ведёт на второй этаж по деревянной винтовой лестнице, ещё немецкой. Здесь, по обеим сторонам стен, были балконы, а этажом выше - колокольня. Сохранились мощные деревянные перекрытия.
«Осторожно! Идите только за мной! - предостерегает Жанна. - тут ветхое всё». Она подводит к окну, напоминающему амбразуру, из которого далеко-далеко просматривается местность.
Суть в том, что страшились лаукишкенцы набегов литовцев, которые в отместку за безостановочное разорение тевтонами своих земель, грабили и уводили в плен немецких крестьян.
Первая церковь в Лаукишкене была деревянной, но супруги Портациусы застали её уже отстроенной в камне.
Серьёзно пострадала кирха во время Первой мировой войны. Восстановили её к 1920 году.
После 1945-го здание использовали под клуб. Почти все окна заложили, колокольню снесли. В настоящее время кирха числится за РПЦ.
Замок и зубры
Теперь что касается замка.
Когда тевтоны к 1260 году покорили местных пруссов, они первым делом построили в Лаукишкене вальное укрепление, а ещё через десять лет - и деревянную крепость, названную ими Лаукен. А ещё через сотню с небольшим лет тут уже стояла каменная твердыня, ставшая плацдармом дальнейшего их натиска на восток.
Крепость за 7-вековое существование много раз перестраивалась под нужды своих владельцев.
Так, в конце XVI века по распоряжению правителя-регента герцога Георга Фридриха её перестроили «в виде красивого, весёлого и небольшого замка» для проведения празднеств и дипломатических приёмов и назвали Фридрихсбургом. Георг Фридрих успел даже дать здесь аудиенцию шведскому послу.
Тут часто собирались правители и их знатные гости, чтобы поохотиться в местных лесах, в том числе на зубров.
Когда во второй половине XIX века замок перешёл во владение богатой и влиятельной семьи фон Биберштайн, от первоначальной постройки сохранились только подвалы орденского периода шириной в три метра и толщиной стен в два с половиной метра с цилиндрическим двухметровым сводом.
Пошёл в ж…!
Судьба последнего владельца замка – Людвига фон Биберштайна — трагична.
Когда Гитлер в 1933 году пришёл в Германии к власти, Людвигу фон Биберштайну, потомку рыцаря Тевтонского ордена Якоба Рогаллы, упомянутого ещё в летописи 1440 года, было шестьдесят.
Он счастливо занимался сельским хозяйством, владея более чем 1000 га земли, разводил плодовые сады, имел около 150 лошадей, 380 коров, 70 овец и 160 свиней.
Политический переворот в стране этот потомственный дворянин встретил враждебно: контактов с новыми властями не поддерживал, а Гитлера публично бранил, называя «завравшимся выскочкой».
Но одним осенним утром 1939 года политика всё же явилась в дом помещика Биберштайна. К замку Лаукен подъехал конный экипаж, из которого вышел представитель местного отделения национал-социалистической партии. Он потребовал от старого Биберштайна добровольных пожертвований «на нужды великого Рейха».
- Отведите его к секретарю, - махнул рукой Людвиг, обращаясь к своему камердинеру.
Тот почтительно поклонился и молча провёл гостя в комнату, где на столе стояла клетка с наброшенной на неё тканью. Едва камердинер отдёрнул материю, как сидящий в клетке жако резко и неожиданно выкрикнул: «Пошёл в ж…!»
Выругавшись в ответ, оскорбившийся партайгеноссе тогда ушёл. Но злобу на «высокомерного и выжившего из ума магната» затаил.
Знамя над свинарником
В следующий раз он уже не пришёл — передал через прислугу распоряжение правительства: водрузить флаг над замком. Дескать, страна празднует победу над повергнутой Польшей и в честь этого события все значимые для Германии здания должны украшаться партийными знамёнами.
«Надеемся, что хозяин ваш патриот, и захочет порадовать истинных арийцев, проживающих в Лаукишкене», - заключил местный руководитель НСДАП.
Однако старый Биберштайн на такое требование разгневался: «Я присягал германскому триколору, а не этому… не пойми чему!»
Но потом успокоился и, усмехнувшись, распорядился вывесить нацистский флаг над свинарником. «Свинское знамя - свиньям».
Нацисты терпели «враждебное отношение» Биберштайна к Рейху до января 1940 года. Не трогали, потому что «сельского королька» любили крестьяне, которым он давал работу и вникал в их материальное и семейное положение.
Однако Биберштайн всё более и более демонстративно отгораживался от власти «коричневых». С появлением в Восточной Пруссии лагерей для военнопленных стал ездить туда и раздавать узникам еду и курево.
«Национал-предатель»
В конце-концов потомка знатного рода в начале 1940 года арестовали, объявив «национал-предателем» со всеми вытекающими последствиями. В суде Кёнигсберга его судили и приговорили к четырём годам лишения свободы. Вины своей Людвиг фон Биберштайн не признал.
Его отправили в тюрьму Вартенбурга (ныне это польский Барчево). И летом 1940 года гестаповцы удавили его в камере. Официально же объявили, что 67-летний заключённый повесился.
Однако некоторые жители современного Саранского с такой версией его кончины не согласны. Они слышали от первых переселенцев, а те, в свою очередь, от здешних немцев, что старого Биберштайна повесили на парадных дверях собственного замка. Как устрашение сомневающимся в идеях Гитлера. А потом тело тайно закопали. Но где? Этого никто не знает.
Кстати, здание тюрьмы Вартенбурга сохранилось и по сей день. По иронии судьбы там отбывал пожизненный срок и скончался в октябре 1986 года нацистский преступник, бывший гауляйтер Восточной Пруссии Эрих Кох.
А что касается замка Лаукен, то 22 января 1945 года его взяли части и соединения 39-й и 43-й армий. И сразу же после войны переоборудовали под школу.
Я спрашиваю Жанну, рассказывают ли детям о том, в каком знаменитом здании они занимаются? Да, рассказывают. Школьники всё знают.
Ещё одна загадка
Я уже упомянула братскую могилу в центре Саранского. Хоронить в ней павших бойцов (всего более 240 воинов) начали первые советские переселенцы, приехавшие в Лаукишкен 28 октября 1946 года. Они находили останки воинов и в одиночных и в групповых могилах, а также трупы едва-едва прикопанных жителей посёлка возле кирхи, умерших от болезней и голода, — и всех предавали земле.
Между кирхой и мемориалом теперь парк. По словам Жанны, вековые деревья в нём стараются не спиливать, ведь они — свидетели многих исторических событий!
К слову, к востоку от кирхи растут вековые липы, а к западу — клёны. Почему их именно так высаживали? Загадка.
«Голова в руках»
Кстати. Интересный момент. Дорога из Калининграда в Полесск ведёт через посёлок Тургенево. А там у шоссе тоже стоит кирха. Монументальная, величественная. Построенная в XIII веке. И… целая. И поэтому все проезжающие обращают на неё внимание. Некоторые даже специально останавливаются, чтобы подойти поближе и получше рассмотреть.
Особо удивляет на северной стене кирхи двухметровая каменная скульптура воина, сжимающего какой-то предмет.
«Почему он держит в руках свою голову?» - недоумевает человек, который, как и я, припарковался неподалёку и пошёл осматривать кирху.
«Это не голова, - отвечаю я, уже прочитав про этот памятник, - а каска. Голова утеряна. Также исчезла и табличка с надписью на немецком языке: «Они погибли не зря. 1914-1918».
Вторую жизнь в него вдохнули немцы из Землячества Восточных Пруссов и Лабиау, Диакония Дюссельдорф, а также Министерство внутренних дел Германии в 1996-2004 годах, выделив средства на реставрацию. И написали на табличке:
«Тем, кто здесь жил - в память;
Тем, кто здесь живёт - в наследство».
Главную роль в деле восстановления кирхи сыграла Маргарет Пульвер, гражданка Германии, которая до войны жила в Гросс Легиттене. В честь Маргарет назвали Дом евангелическо-лютеранской общины (рядом с кирхой), который посещают в основном приехавшие в нашу область «казахстанские немцы».
Возле северной стены кирхи с любовью сохраняются фрагменты надгробий некогда существовавшего здесь кладбища.
И племянница Наполеона
Где-то тут покоится и прах умершей в июне 1890 года знаменитости мирового уровня — племянницы Наполеона, дочери младшего его брата Жерома Бонапарта, баронессы Дженни фон Гуштедт. Она появилась на свет в 1811 году и считалась незаконнорождённой.
Но об этом в веймарском императорском дворе, где Дженни числилась придворной дамой, не вспоминали.
Здесь она подружилась с будущей немецкой императрицей Августой и её братом, великим герцогом Карлом Александром.
После своего замужества Дженни переехала в сельскую местность и посвятила себя благотворительности. Особой заботой окружала детей матерей-одиночек.
Умерла в имении своего сына, неподалёку от Гросс Легиттена.