Ул. Сержанта Колоскова или Hornstraße

Кого караулила в Кёнигсберге «Зелёная прислуга» на углу современного перекрёстка проспекта Мира с ул. Колоскова, зачем ходил тут человек, нося с собой большую деревянную букву «А», почему сняли табличку с дома №7 вы узнаете в сегодняшней экскурсии «Гражданина»

Место изгиба проспекта Мира, там, где в него вливается улица Сержанта Колоскова, интересно, прежде всего, своим ландшафтом. Он сохранился до наших дней практически таким же, как и был в прежние века.

Как и в древности здесь по дну ущелья с высокими берегами бежит ручей. Сейчас он называется Парковый, а раньше наименовался Хуфенфрайграбен (в переводе Хуфенский бесплатный ров).

Для переправы через него ещё в стародавние времена здесь сделали насыпь с тоннелем, оборудованным кирпичным сводом внутри, для потока воды. Первое строение появилось у переправы лет 700 назад и это была почтовая станция (стояла на месте снесённой «Сказки» и построенного взамен неё магазина).

Простояла станция у развилки проезжих путей лет 400-500, пока за дело не взялись коммерсанты, сообразившие, что такое выгодное место пропадает зря. Сперва банкир по имени Адлер возвёл для страждущих «Жёлтый трактир». (Когда археологи обследовали территорию под будущий Спар, нашли следы этого заведения - курительные трубки, монеты, мушкетные пули.)

Затем «Жёлтый трактир», расстроившись, превратился в трактир «Карлсруэ» («Отдых Карла»), став настолько респектабельным, что туда даже захаживал германский император и король Пруссии Вильгельм II (во всяком случае так уверял посетителей владелец таверны). Кстати, выложенный булыжником пол старого «Карлсруэ» и остатки его битой посуды до сих пор покоятся под слоем грунта. Но их теперь уже не достать — над ними вознеслись стены нового магазина.

Grünе Minna

Кёнигсбергский трактир «Карлсруэ» радовал собой не только любителей увеселений, но и полицейских. Те регулярно по вечерам расставляли возле него свои «сети», справедливо полагая, что «в кабаке и бане усе равны дворяне».

Подвыпивших посетителей кабака по приказу полицейского хватали в охапку припозднившиеся случайные прохожие и заталкивали в специальные экипажи, уже стоящие наготове. Эти экипажи, смахивающие на гробы с отверстиями для воздуха, поставленные на колёса, назывались Грюна Минна («Зелёная прислуга») из-за зелёного цвета. Впереди «гроба» висел матовый фонарь. Управляли дрожками парни верхом на лошади.

Пьяных везли в вытрезвитель на Юнкерштрассе, 8 (это короткая улочка шла ориентировочно от Плазы на Ленинском проспекте до его пересечения с Житомирской). Там выпивох насильно отрезвляли, опустошая, как и водится, их бумажники.

Человек с буквой «А»

Однако вернёмся в те времена, когда на распутье у ручья Хуфенфрайграбен стояло единственное строение на всю округу - "Жёлтый трактир".

В конце XVIII века он и стал отправной точкой для человека с большой деревянной буквой «А» (землемерным циркулем). Объявившийся землемер стал тут вышагивать, отмеряя заветные немецкие футы, деля территорию на участки для богатых имений.

Вот так и появились три прямые параллельно идущие улицы - Hornstraße (Колоскова), Claaßstraße (Свободная) и Goltz Allee (Гостиная), которые до сих пор воспроизводят границы наделов, проведённые когда-то этим неизвестным землемером с затерявшимся в истории именем.

За справедливость и искренность

До войны улица Сержанта Колоскова называлась Hornstraße в честь обер-президента Кёнигсберга Карла Вильгельма Генриха фон Хорна (1807-1889). Несмотря на то, что он приехал в Кёнигсберг уже в достаточно солидном возрасте, в 62 года, ему удалось сделать многое. Возможно, из-за своего принципа: «Juste et sincere» («Справедливость и искренность»).

При нём наконец-то погасили долг французам 1807 года, который выплачивался из городской казны, построили несколько университетских клиник и институтов. Спустя 10 лет своего обер-президентства фон Хорн удостоился звания почётного гражданина Кёнигсберга.

Табличку установили. И сняли

Чем ещё знаменита Горнштрассе? Да, собственно, ничем.

Судя по довоенной карте города, тут находился единственный трёхэтажный жилой дом, но, правда, длинный и красивый.

Сейчас он облеплен лесами и огорожен сеткой — на нём ведутся ремонтные работы.

А правая сторона улицы (если смотреть с перекрёстка проспекта Мира) являлась частью парка Луизенваль (современного Центрального), и естественно, что ни одной жилой постройки там не наблюдалось.

В 1992 году Общество Агнес Мигель из Германии и Калининградский фонд культуры, который тогда возглавлял писатель Юрий Иванов, на доме №7 установили памятную доску в честь немецкой поэтессы Агнес Мигель, которая жила здесь вплоть до конца февраля 1945 года.

Табличка просуществовала 23 года, после чего прокурор Центрального района обратился в суд с требованием её демонтировать.

Мотивация такая: да, поэтесса писала баллады о природе, быте, истории Восточной Пруссии, но, в то же время, была сторонницей Гитлера.

В 1933 году она подписала ему вместе с другими 88 немецкими писателями «Клятву верности», через семь лет после этого стала членом НСДАП, возглавив в Кёнигсберге её женское отделение, а в 1944 году имя Мигель как «выдающееся национальное достояние» Гитлер внёс в специальный «Список талантливых от бога».

Прямой наводкой

Сразу после войны улицу переименовали в Заовражную, но потом ей присвоили имя Героя Советского Союза Алексея Колоскова.

Он родился в 1924 году в деревне Речка-Крапивенка Щекинского района Тульской области в семье крестьянина. Воевал в 1-й стрелковой дивизии с февраля 1943 года.

Орудийный расчёт наводчика Колоскова участвовал в освобождении Белоруссии, Литвы.

В середине июля 1944 года дивизия вышла к Неману. Гвардии ефрейтор Колосков первым из артиллеристов со своим расчётом переправился на противоположный берег. И тут же прямой наводкой подбил вражескую самоходку, обстреливающую переправу. А когда гитлеровцы предприняли контратаку, расчёт расстрелял фашистов.

Немцы атаковали снова и снова, но расчёт Колоскова удержал плацдарм. За форсирование Немана артиллерист Колосков был представлен к званию Героя.

26 октября 1944 года в районе Гусева гитлеровцы бросили против расчёта танки и автоматчиков. Когда наводчик Колосков уничтожил первый вражеский танк, оставшиеся шесть разделились: 2 пошли на орудие Колоскова, 1 - на соседнее, 3 стали утюжить окопы.

Когда погибли все бойцы Колоскова, он ещё успел поджечь очередной танк. После чего и сам погиб от осколка разорвавшегося рядом снаряда.

Похоронен он в братской могиле в посёлке Ольховатка Гусевского района.