Гвардейцам 12-го полка повезло: целый день шагали по чистому полю, но когда завыли “ишаки” - немецкие реактивные миномёты, бойцы оказались у большого оврага. В него и посыпались как горох, укрываясь от осколков
Юлия ЯГНЕШКО
“Тогда меня выручил мой миномёт, - рассказывает ветеран Великой Отечественной войны Пётр Пустовойтенко. - Я был наводчиком. На марше мы разбирали миномёт - ствол, плита, опора-двунога - и тащили по частям. Когда я прыгнул в овраг, двунога, которую я нёс, полетела через мою голову и застряла в кустах. Пока возился и вытаскивал, рядом разорвался снаряд. Если бы я не задержался, оказался бы в центре этой воронки...”
Детство
Родился Пётр Наумович весной 1924 года в казахском селе Ишимка, куда семья переехала из Полтавской губернии во время столыпинской реформы.
“На Украине дед Афанасий земли не имел, - объясняет причину переезда Пётр Наумович. - А в Казахстане он спросил у какого-то начальника: сколько распахать можно? Тот махнул рукой на степь: сколько сможешь!
Афанасий с сыновьями развёл хозяйство, мельницу на конной тяге построил, зажили хорошо. А перед революцией, словно почувствовали, - имущество разделили. Наёмной силы никогда не держали, но новая власть всё равно объявила деда кулаком. И его с бабушкой выслали в самый глухой район Казахстана, где одни дрофы водятся... Им было уже за шестьдесят. Там и погибли”.
Петин отец, Наум, остался в колхозе, работал счетоводом. Благодаря этому семья и выжила в голодном 1933-м. Ему, как приближённому к руководству, выдали мешок посевной пшеницы. Чтобы голодающие её не растащили, зерно протравили. Но если прожарить, яд разлагался. Потом мололи в муку и мама готовила коже - жиденькую казахскую похлёбку. Ею и спаслись”.
В их краях дети долго не учились: окончил 4 класса - и на работу в колхоз. А если удалось закончить семилетку, то на фабрично-заводское обучение и в трактористы. Но Петя мечтал стать художником.
“Для этого необходимо закончить десятилетку, а она от нас за 45 километров, - вспоминает Пётр Наумович. - Что делать? Сначала жил в общежитии, потом на квартире. Так что начиная с пятого класса родители меня не видели по девять месяцев в году. Воспитывал сам себя. Хулиганить, пить-курить не пристрастился. И первым в Ишимке закончил 10 классов”.
Но стать художником не позволила война.
Правда подвела
22 июня 1941 года народ собрался у репродуктора. Тот захрипел, а потом прорезался голос Молотова:
- Граждане и гражданки Советского Союза! Советское правительство и его глава товарищ Сталин поручили мне сделать следующее заявление. Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны германские войска напали на нашу страну…
Пете уже исполнилось 18 лет, но на фронт десятиклассников не брали, дали окончить школу. А в апреле 1942 года мальчишки дружно написали заявления в военкомат: хотим идти на фронт добровольцами! Так что аттестаты им вручили вместе с повестками.
Пустовойтенко отправили в Петропавловское авиационно-техническое училище, учиться на техника по обслуживанию самолёта ЛаГГ.
“Он был таким секретным, что преподаватели даже ещё не знали его устройства, - вспоминает ветеран. - Но служить на аэродромах помешала автобиография. При поступлении я написал: учился там-то и так-то. Мне сказали, что нужно подробнее. Я и дописал: дед в ссылке, отец участвовал в драке. Какие уж тут самолёты...”
Его перевели в Омское пехотное, там готовили офицеров-миномётчиков, но весной 1943 года недоученных курсантов отправили под Курск.
Мечтали согреться
“В Рязань прибыло эшелонов десять из разных училищ — омского, алма-атинского, ашхабадского и так далее. Не успели выгрузиться, как немцы стали бомбить. Хорошо, что для обороны станции уже нарыли траншей. В них и укрылись”.
Рядового Пустовойтенко определили в миномётный расчёт 12-го гвардейского полка 5-й гвардейской дивизии 11-й армии, которую двинули на Орловско-Курскую дугу.
“Шли ночами, триста километров преодолели. Сами прокладывали себе дороги через болота. Пушки ехали на лошадях или тягачах, а миномёты мы на себе несли”.
Командование решило принять удар, а после наступать. Но ударить как следует врагу не дали. Перед началом атаки фашистов их позиции хорошенько обстреляли.
“Артобстрел достигал в глубину километра три, - вспоминает Пётр Наумович. - Представьте себе самую страшную грозу, самый жуткий гром. Вот тогда так грохотало”.
Присоединились и миномётчики. Мину в ствол, потом пригнуться, голову прикрыть и слушать. Слушать - это самое главное. Когда кругом ревёт и грохочет, нужно уметь услышать гул своей мины. Ведь если она осталась в стволе, а на неё кинуть вторую...
“Страшно мне не было, - говорит ветеран. - Я же воевал не с автоматом на передовой. Но приходилось тяжко. Самое трудное время - зима 1943-1944-го, когда готовились к операции “Багратион” по освобождению Белоруссии. Жили в траншеях, в хиленьких землянках. Это не те, что в кино показывают — в три наката. Холод жуткий... А мы в шинельках. Какие там полушубки! Ни туалета, ни бани...”
За радостью беда увязалася...
По Белоруссии шли стремительно, освобождая деревни и города, не успевая менять позиции.
“Вот это и есть радость, - говорит полковник в отставке Пустовойтенко. - Потому что освобождали нашу землю. Да только, понимаете, война такая штука... Однажды вошли мы в деревню. Вышла навстречу женщина с детьми: малой на руках, а старший впереди радостный бежит. И кинулся через дорогу. А тут несётся бронетранспортёр! Мать закричала. Ребёнок приостановился и снова побежал. Прямо под колёса...
Всю войну она сыночка берегла. Своих дождалась, а тут...
Или вот история. Бой кончили. Пустили сигнальную ракету. А она - бах - и в крышу хаты. Как занялось... Вся деревня и сгорела”.
Вперёд, за медалями!
Много фронтовых историй в памяти Петра Наумовича. Например, довелось побывать пулемётчиком.
Немцы тогда пошли в контратаку. Бой ещё и не разгорелся, как вдруг наш пулемёт замолчал. Гитлеровцы осмелели, стали подниматься.
- Пулемёты! - кричали со всех сторон наши бойцы. - Давай пулемё-о-о-ты!
“Больше всего пехота боится пулемёта, а не пушки, - поясняет Пётр Наумович. - Пушка что? Стрельнёт раз. В воронке переждал и всё. А пулемёт косит пехоту, как траву.
После парада 9 Мая: если дети просят вместе сфотографироваться,
ветеран им не отказывает. 2017 год.
Побежал я к пулемётчикам. Первый номер ранен, а второй оглушён, ничего не соображает. Я выдернул перекосившуюся патронную ленту, вставил новую и давай строчить. Немцы моментально залегли”.
В том бою расчёт Пустовойтенко расформировали - командир и заряжающий получили ранения. А Петю направили служить в дивизионный пункт по ремонту оружия. Потом - адъютантом в штаб. Поручили учёт запасов, оружия, лошадей.
“Хорошая служба, конечно, - говорит ветеран. - Передовая далеко. Но я попросился обратно. Второй же год уже воевал, а ни одной медали! Надо было завоёвывать”.
Летом 1944-го в Белоруссии Пустовойтенко служил уже в артиллерии. 19 июля где-то под Оршей пришла команда подавить огневую точку противника.
“Развернули мы пушку прямо по пшенице, увели лошадей. Я проверил, чтоб перед стволом чисто было. Если даже колосок, то на вылете снаряд может разорвать. Ждём. И тут противник накрыл нас огнём...
Немцы были отличные миномётчики. Попали хорошо. Сначала командир застонал. Потом наводчика ранило. У меня снаряд в руках. Тоже чувствую - что-то не то. Глянул: нога в крови, а пальцы на левой руке перебиты. Достал перевязочный пакет, замотал кое-как. И давай мы с наводчиком стрелять, пока “Отбой!” не дали”.
После боя Петра доставили в дивизионный медпункт. Врачи размотали бинты с руки и давай рассуждать: отпилить пальцы или оставить?
Потом занялись ногой. Кальсоны не снять — кровь припекла к ранам. Но ждать и щадить некогда. Не один такой! Очередь! Сорвали по-живому... Ох!
Зато и руку и ногу 20-летнему парню спасли.
“Больше я на передовую не попал, - заканчивает свой рассказ о войне Пётр Наумович. - Лечили под Москвой, потом - в запасной полк в Алитусе, а оттуда - в Сызранское училище малых танков. Очень я хотел доучиться, чтобы отца порадовать. Не знал ещё, что его призвали следом за мной и он пропал без вести...”
А медаль “За боевые заслуги” Пётр получил. Правда, уже после войны. Рядом с нею на кителе и ордена - Отечественной войны 1 и 2 степеней и Красной Звезды.