«Астра»

Детство в Уржуме Кировской области – беззаботная пора. Папа Александр Иванович - помощник директора спиртового завода. Всё время на работе. Зато мама всегда дома – при пятерых ребятишках (четверо сыновей и дочка) и тут дел невпроворот.

Но и она занята. По всей комнате разложены разноцветные куски материи. А трогать нельзя! Это будущие платья, блузки и сарафаны, которые Анна Николаевна сошьёт своим заказчицам.

... И всё разом кончилось буквально на выпускном школьном вечере. После вручения аттестатов танцевали, читали стихи, показывали отрывки спектаклей, а под утро пошли к реке встречать рассвет. Наперебой сыпали частушками под гармошку... «И вдруг мы увидели родителей, - вспоминает Елена Александровна. - Они бежали по мосту: «Война...»

Не сговариваясь, все отправились в военкомат.

- Вам, ребята, будет объявлено, когда явиться, - сообщил дежурный. И прикрикнул на девчонок: - А вы марш отсюда!

- Мы тоже хотим на фронт немца бить!

- Идите в райком комсомола. Там на курсы медсестёр записывают...

Лена так и сделала. Три месяца перевязывала, бинтовала, изучала лекарства, училась выносить раненых с поля боя.

Очень скоро Ратовы получили три повестки, и по очереди проводили на фронт отца и двух старших братьев. Но мама и не догадывалась, что и Лена тоже ходит в военкомат, просится в добровольцы.

Осенью в Уржум прибыл госпиталь №4691, куда девушку и определили на работу. Первым делом нужно было оборудовать здание школы палатной мебелью. Девушкам приказали обходить квартиры. И никто им не отказывал – то табуретку дадут, то тумбочку, то стул. Ведь для раненых...

Первые пациенты поступили уже в начале сентября 1941-го. Пароход доставил на городскую пристань всего человек тридцать, но все тяжёлые – без рук, без ног...

Лена Ратова работала в хирургическом отделении. А значит – каждый день по несколько часов перевязок. Но в начале 1942-го госпиталь эвакуировали в Омск (в Уржуме не было железной дороги, а снабжать госпиталь, да и весь городок по реке зимой было невозможно).

А потом пришла повестка и её жениху.

- Костенька, мы обязательно встретимся на фронте, - крикнула она ему, когда оркестр грянул прощальный марш. - Если тебя ранят, я тебе все раны перевяжу!

Костю отправили в лётное училище в Пермь, а летом 1943-го их курс экстренно бросили на передовую.

Однажды пришла Костина мама, привалилась к стене:

- Всё, Леночка... Теперь ты мне не невестушка... Погиб мой сыночек... Будешь теперь другому писать...

Наконец и Лене вручили долгожданную повестку. Её и ещё нескольких девчонок зачислили в Рязанское пехотное училище, учиться на пехотного командира. Там она быстро стала помкомвзвода.

Как-то проводила строевые занятия, а тут подошёл начальник училища. Промаршировала, отрапортовала.

- Ратова? - переспросил он.

Оказывается, эту фамилию уже знала вся страна. На передовице в «Красной звезде» портрет её дяди гвардии полковника Андрея Ивановича Ратова. Героя Советского Союза! Который, командуя 4-м гвардейским пушечным артиллерийским полком 9-й артдивизии прорыва, умелым огнём сумел удержать занятые позиции у реки Миус.

Закончив училище с отличием, в звании лейтенанта Елена Ратова стала командиром взвода в отдельной женской добровольческой стрелковой бригаде Московского военного округа.

Девушки охраняли боевые порядки и орудия на станции Очаково, а затем их перебросили под Смоленск. Потом батальон перевели во внутренние войска и девушки принялись разыскивать по одвалам, сараям и коровникам уклонистов.

Как только стали давать деньги, Лена выписала аттестат маме. Радовалась, что поможет. И только уже после войны Анна Николаевна рассказала дочери, как получала их в первый раз.

«Вдруг вестовой – вызывают в военкомат. Шла она и ног под собой не чуяла от страха. Бросилась с плачем к военкому:

- Говорите сразу! Дочь? Сын?.. Муж?!

- Да что вы! - вскрикнула кассир. - Вам денежки от дочки!»

...Оказалось, что и отец, и дядя, и оба брата служат в одной дивизии. В апреле 1944-го перевели туда и Лену. Назначили на ответственную должность - начальником центральной телефонной станции связи, где трудились несколько связисток и 15 линейщиков, чинивших телефонные линии.

Девушки работали на двух коммутаторах, по 20 направлений каждый – для соединения с пехотой, танками, лётными частями, со всеми дивизионными бригадами. У каждого свой позывной – название дерева или цветка. Бой пройдёт, все таблички меняются. А ошибаться нельзя, когда счёт идёт на минуты.

«Капитан Гордеев представил мне Розу Масленникову, Машу Шульга, Зину Романову и Таню Иванову, - перечисляет Елена Александровна, вспоминая их лица. - И сказал, что я до конца войны буду «Астрой».

Почти месяц дивизия готовилась к наступлению. За это время Лена изучила всю телефонную «кухню» и уже могла подменить любого своего бойца.

Бои уже шли по другую сторону Днестра. Однажды телефонисты услышали пронзительный детский плач.

- Чего кричишь? - стала допытываться Лена, когда к ней подвели мальчика лет десяти. - Как зовут? Откуда ты?

Оказалось, зовут Сашей. Он рассказал, как они с мамой бежали от обстрела, как перебирались на плотике через реку в Тирасполь к бабушке... И... как маму убило...

Чтобы ребёнка успокоить, Лена велела ему отнести катушку с кабелем.

- А зачем это?

- Связь тянем!

Сашку отдали в артбригаду, он стал сыном полка, а после окончания войны его повезли в суворовское училище. Но не все дороги ещё были разминированы. И одна мина попалась под колесо их машины...

В первом же бою Ясско-Кишинёвской операции Елене Ратовой пришлось доказывать, что командиром её назначили не по родству с Героем Советского Союза.

20 августа 1944 года в 6 утра началась артподготовка. Землянку трясло от разрывов снарядов и бомб, когда лена услышала крик Розы:

- Товарищ лейтенант! Нет связи с 230-й бригадой!

Линейщиков тоже нет – все «в поле». Лена схватила кабель, забросила на спину автомат и сама то перебежками, то ползком стала пробираться по нужному проводу.

«Смотрю, лежит мой связист, - вспоминает Елена Александровна. - «Что с тобой, Капустин?!» «Рука! Рука...» Сам зажал конец провода в зубах, здоровой рукой подтянул уже, а подсоединить не может. Я забрала у него провод, восстановила».

И тут немцы накрыли их пулемётным огнём. Лена подключила переносной телефонный аппарат и прокричала в трубку телефонисту артбригады:

- Ориентир – сарай! И берёза!

Через пару минут от немецкой огневой точки ничего не осталось. А она, перевязав своего бойца и приказав лежать тихонько, поползла назад.

Как только шквал огня кончился, санитарки вынесли Капустина.

А лейтенанта Ратову наградили вскоре орденом Красной Звезды.

9-я артдивизия прошла Румынию, вступила в Болгарию. Восстановили силы и двинулись с боем на Будапешт, уничтожив в этой наступательной операции 230 танков.

Последние снаряды Запорожская Краснознамённая ордена Суворова 9-я артиллерийская дивизия прорыва выпустила в апреле 1945-го по небольшому австрийскому городку Амштеттену. И стала ждать, когда немцы подпишут капитуляцию.

Наконец, ночью 8 мая вызвал начальник штаба Евдокимов. И пригласил «остограммиться» - конец войне!

На обратном пути Ратовы побывали на перевале у шипки. Сфотографировались у памятника погибшим в русско-турецкой войне 1877-1878 годов. И почтили память своего деда и прадеда, который погиб тогда где-то в этих местах.

В июне 1949-го лена вместе с мужем капитаном Михаилом Севастьяновым, бригадным адъютантом, приехала в Калининград. «Дочку мы пока оставили у мамы в Уржуме, - рассказывает Елена Александровна. - Надо было устроиться. Жили на улице Кутузова. Помню, как пошли гулять среди развалин. Окна в домах ещё были выбиты. Но везде уже вовсю трудились ремонтники. А в парке Калинина были уже карусели и качели, устраивали танцы и крутили кино в летнем театре».