Спасение монахов

А перед его внутренним взором стоял чистый поэтический образ святого Франциска, поющий «хвалы» Господу и всем Его творениям: «О, Господи! Сделай меня орудием Твоего мира. Чтобы я там любовь проявлял, где меня ненавидят!»

- Амандус… - только и смог произнести Бертольд, когда вбежал к комтуру Михаэлю фон Драге. – … Они атакуют монастырь!

- Подайте ему стул! – Приказал комтур. – Принесите воды. На нём лица нет. Пусть отдышится. – И, обратившись к рыцарю Знамени: «Возьмите отряд и скачите к монастырю. Пресеките непорядки! И чтобы ни один монах не пострадал!»

- Но… - возразил ему рыцарь. – Амандус – фанатик. Демагог. Он любое возражение клеймит как богохульство. А здесь – прямое вмешательство в его дела. Комтур, вы же знаете, он даже своих бывших друзей, состоятельных ремесленников, обвинив в ереси, отлучает от церкви…

- Выполняйте приказ! – Сурово пресёк его Михаэль фон Драге.

Бертольд же, придя в себя, волнуясь, сумбурно рассказал комтуру всё, что он слышал в лёбенихтской церкви. А затем, пряча глаза, робко спросил:

- Простите, комтур, но мне сказали, что вы собирайтесь сочетаться браком? 

Однако Михаэль фон Драге ничего ему не ответил. Поэтому брат Бертольд после зависшей тяжёлой паузы продолжил:

- Вы, комтур Замка Кёнигсберг, будете первым членом Тевтонского ордена за всю его великую четырёхсотлетнюю историю, который решится на такой жуткий вопиющий поступок. 

Но Михаэль фон Драге промолчал и после этих слов.

- Вы хотите сменить веру! – Догадался тогда брат Бертольд. – Вы заразились идеями лютеранства!

- Не я один. – Молвил тогда комтур. – Уже даже настоятель Кафедрального собора принял лютеранство. Другой настоятель, сложив с себя духовный сан, подался в торговцы. Многие мои рыцари, сочувствуя протестантству, настроены против злоупотреблений Римско-каталической церкви. 

- Я вас понимаю… - печально повесил тогда голову брат Бертольд. – И всё же. Причём наш монастырь? Он создан по образцу тех, которые основал святой Франциск Ассизский в начале тринадцатого века. – И, всё больше и больше загораясь: «Франциск совершил много чудес, он исцелял слепых, воскрешал мёртвых, лечил паралитиков, прокажённых, больных водянкой... На вопрос, кто он такой, называл себя «кающимся грешником», либо «ликующим в Господе». А как он любил Иисуса! Каждое его создание! Кормил зимой пчёл мёдом и вином, поднимал с дороги червяков, чтобы их не раздавили, выкупал ягнят, которых вели на бойню, освобождал зайчат, попавшихся в капкан… Да весь мир для него, со всеми существами, был единой семьёй, произошедшей от одного Отца». 

Брат Бертольд в волнении даже встал и стал ходить по зале – так любил он святого Франциска, так понимал! Так близки и понятны ему были его мысли и поступки!

- Он-то не причём, - возразил ему комтур. – И ваш монастырь тоже. Просто попали вы сейчас под колесо истории. Вот и всё.

Брат Бертольд снова сел на поданный ему стул. В глазах его стояли слёзы. Глядя в пол, он начал шептать молитву, сочинённую святым Франциском:

О, Господи! Сделай меня орудием Твоего мира.

Чтобы я там любовь проявлял, где меня ненавидят,

Чтобы я прощал, где меня обижают, 

Чтобы я соединял, где есть ссора.

Чтобы я правду говорил, где господствует заблуждение,

Чтобы я веру приносил, где давит сомнение,

Чтобы я Свет зажигал, где царствует тьма,

Чтобы я радость давал, где живет печаль.

Вдруг за дверью послышался шум. Она распахнулась и в зал, запыхавшись, забежали испуганные монахи со своим настоятелем. За ними гордо, тяжёлым шагом, вошли рыцари. Комтур окинул монахов сочувствующим взглядом: все босоногие, все в неказистых тёмно-коричневых шерстяных рясах, подпоясанных простой веревкой, в руках чётки.

- К моменту, когда мы прискакали, толпа уже захватила монастырь, - доложил комтуру рыцарь Знамени. – Озлобленная орда крушила и разоряла всё, что попадалось на глаза. Сожгли даже деревянную скульптуру святого Франциска. Топорами порубили многофигурную композицию в алтаре и опорные столбы с декоративными колонками иконостасов. Фресковые росписи в арочных нишах и сводах измазали испражнениями. Растащили серебряную церковную утварь. Хотели добраться до монахов, но те заперлись со своим настоятелем. Мы подоспели вовремя: ещё немного и дверь, за которой они укрылись, разнесли бы топорами.  

- Ваш монастырь разорён, - обратился комтур к настоятелю. – Я, конечно же, дам вам кров и пищу. Но, может, вы хотите уйти и жить в миру?

- Если можно, мы будем спасаться в твоём Замке, комтур. – Попросил настоятель. – Нам завещал святой Франциск жить в бедности. И никогда и никоим образом не отдаляться от такой жизни по чьему-либо наущению или совету. Позволь переждать у тебя смутное время.

… Через несколько месяцев воинствующий Амандус обрушился на альтштадтский муниципалитет, обвинив его в недостаточном реформатском рвении. Эта демагогия стала последней каплей, переполнившей чашу терпения муниципалитета. В октябре 1524 года Амандуса заставили убраться из Кёнигсберга. Он умер в 1530 году в Госларе.